Уважаемые форумчане.Предлагаю вашему вниманию подборку стихов Сергея Цух

День последний осени

Сергей Цух

День  последний осени –
Сырости вуаль,
С батюшкой не в гости,
Едем мы в Шенталь.

Он к себе на службу.
Мне же на погост –
Свыше было нужно
Что возник вопрос.

По дороге к кладбищу
Всё бугры-бугры,
Нет им всем пристанища
Средь степной травы.

Рытвины-дороги
Через поле вдаль,
Подкосились ноги
Видя ту печаль.

Оробел священник:
-Как же это так?
Нет тому прощения,
Совесть не пятак.

Место то немецкое,
Только два креста,
Аргументы веские –
Жизнь, ведь, не проста.

Бросили деревню,
Увезли народ,
Предал всё в забвение
Сорок первый год.

День последний осени –
Завтра будет снег,
И покроет россыпью
Тех, кого уж нет...

Из Покровска едем

Сергей Цух

Из Покровска едем
В свой родной кантон,
Там за горизонтом
И не виден он.

Этой тихой ночью
Только б не туман,
Лишь луна  дорогу
Освещает нам.

Едем караваном –
Ровно шесть подвод,
А над Караманом
Звёздный небосвод.

Прямо из столицы
В дальний Розендам,
Над рекой ни птицы –
От лягушек гам.

Где-то песню слышно –
Это ж Либенталь,
Нет, ошибка вышла –
Сонная вуаль.

Нет уже печали –
Продали зерно,
Долго торговали
Всем вокруг назло.

В городе тоскливо –
Шум и суета,
Здесь всё сердцу мило –
Тишь и красота.

Едем не пустые -
Сладости с собой,
Ждут же ведь родные
С искренней душой.

Утром будем дома,
Банька как всегда,
И вопросы снова:
Не придёт  война?

Спросит дядя Отто:
- А надолго НЭП?
И червонец просто
Всех спасёт от бед?

Кто же это знает –
Мы народ простой,
Так всегда бывает –
Горе и покой.

Может, показалось?
Впереди село,
Прочь ушла усталость –
Значит повезло…

Скорый поезд мчится

Сергей Цух

Скорый поезд мчится
              Алма-Ата – Москва,
Только вот не спится-
              Где найти слова.

Грустный немец молча
             У окна сидит,
Мысли сердце точат –
              Всё болит, болит.

Послезавтра  встреча
      В шесть часов в Кремле,
Разговор тот вечный –
       Просто о войне.

Помнит Мир Освенцим,
         Не забыт парад,
Как всегда лишенцам
         Не было наград.

Говорят - терпите,
        Места хватит всем.
 Так нельзя, поймите -
         Это ж  не гарем.

Всех домой вернули?
         Привести пример?
Просто обманули -
         Где АССР?

Ехать надо  долго,
         Будет много слов:
О судьбе, о Волге –
        Странный Горбачёв.

Промелькнула  станция
             Под названием Плёс,
Но  не та дистанция –
              Стук из-под колёс.

В семилетнем возрасте
            Страшный эшелон,
На товарной скорости
             В жизнь ворвался он.

Нет Мангейма больше,
           В прошлом Гнаденфлюр,
Родина – не Польша
            Память - без купюр.

Как пароль известный –
           Речка Караман,
Есть в душе ей место -
           Это талисман.

Признанный писатель
          Просит за народ,
Душ людских спасатель,
          Сам шагает вброд.

Обретём ли  ясность?
          Или как всегда:
Перестройка, гласность,
           Вечная борьба?

Ночью пусть приснится
           Детства синева,
Скорый поезд мчится
            Алма-Ата  - Москва.

Мокроус 2017 год

На базар в Шенталь-1923 год

Сергей Цух

Едут спозаранку,
Едут млад и стар
Покупать баранки,
Едут на базар.

Кто его уж вспомнит
Тот далёкий год,
Пусть теперь накормит
Весь честной народ.

И уже в округе,
Посмотрите вдаль,
Расскажу подруге,
Лучшим стал Шенталь.

На церковной площади
Средь толпы людей
Фуры, брички, лошади –
Ярмарка страстей.

С Астрахани рыба,
Из Покровска плуг,
Красный Кут – овчина,
Зельмановский лук.

Кружева и платье,
Бочки и мешки,
Маленькое счастье
Ищут мужики.

Если нету денег,
Можно на обмен,
И ковёр, и веник –
Время перемен.

В Автономной Области
Знают про Шенталь.
Это ли не новости –
Прикупить здесь шаль.

Пастор не доволен,
Но согласен он:
От сумы и доли
Раздавался стон.

Колокол от кирхи
Слышен далеко:
От войны до мира
Выйти нелегко.

Языков смешенье
Тут  и там вокруг:
Русский и немецкий –
Вавилонский круг.

Украинский говор,
Кормят  у татар,
Хвалят - лучший повар:
Прям от Бога дар.

Ребрышки свиные,
Кухи, пироги –
С чаем, самоваром,
Только подходи.

Скрипачи играют,
Весело поют,
Всяк приезжий знает –
Их здесь точно ждут.

Будешь ты откуда?
-Я из Гоффенталь.
-И зачем, зануда,
 Прикатил  в Шенталь?

- Покупаю гвозди,
Продаю зерно –
Мы у вас здесь гости
И уже давно.

Слухи, пересуды
Молвят тут и  там –
Перебьют посуду
В наказание нам.

И добраться можно
Разве по реке:
В лодке осторожно –
Только налегке.

Каждую неделю
Молодой задор:
-Я туда поеду –
Прекратите спор!

В этот день воскресный
Ничего не жаль:
Путь давно известный –
На базар в Шенталь.

Август месяц - год двадцать второй

Сергей Цух

Август месяц - год двадцать второй:
Тишь стоит и солнце над полями,
Новый день истории большой,
Тот, который был и будет с нами.

Колокольный слышен где - то звон
Как в далеком беспокойном детстве -
Появился Фёдоровский кантон
Автономной Области немецкой.

Не прибудут больше продотряды
С Тулы, Ярославля и Иваново-
Через боль, страданья и преграды
Начинают жить селения заново.

Фритьон Нансен и Помгол, и АРА
Отделили смерти притязание,
Стала назиданием Божья кара,
Если веру отдали в заклание.

Кончилось движение «зеленых» -
Под Уральском сдался в плен Серов,
Об обозах и делах далёких
Не находят люди больше слов.

Возвращается народ с далеких странствий
В Зихельберг, Мангейм и Розендам,
Без надежд на скорое богатство,
Нет, не в гости – просто по домам.

С Гнаденфлюра едут и Марксштадта -
Как велит подписанный закон
Без оркестров, праздничных штандартов
Создавать у Фёдоровки кантон

Впереди нелегкая дорога –
Там вдали на небе звёзд полно:
Крупных, ярких, разных – очень много,
Сохраним ли то, что нам дано?

http://stihi.ru/2017/05/07/3006

Путь на родину

Сергей Цух

(Посвящается К.К.Лоору.)

Винтовая машина
                поднялась с предместья Саратова,
Сердце нервно стучит
                     как радар,
Мы не ищем теперь
                  никого виноватого,
Приняв с болью
               отчизны удар.

На Караман, на Караман –
                         родины зов притягателен нам,
В общей судьбе
               на землю отцов
Зовет это место
                 без пафосных слов.

Вспомнилось детство
                    под грохот шального мотора:
Как на чужбине
               оставили светлую грусть,
Как не хватало
               лихого степного простора,
Искренних
          и ностальгических чувств.

Лежит у пилота
               планшетник с маршрутом и картой.
Осталось по времени -
                      сорок минут.
Лишь бы сложить
                все прожитые годы обратно,
Зная, что здесь
                тебя точно не ждут.

Ждёт лишь река
               и могилы заброшенные –
Ветер бугры
             уж равняет с дождём.
Были же сёла
             с полями роскошными,
Там где трудились
                  и ночью и днём.

Кажется, вот оно –
                   сокровенное,
Имя, которому –
                Мариенбург:
Образ в степи
              как виденье нетленное
С дальних небес
                появляется вдруг.

Улицы, ток
            и дорога просторная
Сквозь пелену
               оживают опять,
Кузница та же
              и та маслобойная
И у ворот
          с коромыслами мать.

Взять и позвать,
                 но не слышит, не ведает:
Надо понять –
              по хозяйству дела.
Ей молодой
            несравненные беды,
Горе страданий
               судьба принесла.

Встретились –
              как же давно не общались,
Повод есть верный –
                    всплакнуть и простить.
Видит же Бог –
               никогда не боялись,
То, что в душе навсегда -
                          разлюбить.

Поднимаемся:
             выше, и выше, и выше,
Свод серебрится
                 в дневной синеве,
Там у небес
            словно таинство слышишь
Слов озаренье
              в пленительном сне.

Нет ничего –
             прозвучит лишь молитва,
Нет никого –
             возвышается храм,
Он остаётся
             сквозь годы и битвы
Как назидание,
               как память делам.

Шумно вдруг стало
                  от рёва турбины,
Видно - блестят
                вдалеке купола.
В Зоркино путь –
                 по одной лишь причине:
Родина, знаю,
              здесь тоже была.

(На фото река Большой Караман и место расположения немецкой колонии Мариенбург. Фото К.К.Лоора -2012г.)

Сочельник - год сороковой

Сергей Цух

Смерклось рано, на улице ветер
И луна поднялась за рекой,
Как всегда предстояло встретить
Ночь Рождественскую семьей.

Мать спекла ароматные  кухи,
Холодец приготовила нам,
Дети радостно и без скуки
Смотрят в окна туда, где был храм.

Нету ёлки и кирха закрыта –
Клуб теперь, но и  тот на замке:
И дорога совсем позабыта,
И судьба понеслась налегке.

В доме пастора чья-то контора,
Да и сам он исчез в мире зла
Лишь сказав, что не стерпит позора,
Когда рушили колокола.

Из коробки достали игрушки
Те, что бабушка принесла.
Можно слушать её и слушать –
Сказок знает она без числа.

Сшили каждому по обнове –
Будь-то платье или пиджак.
Даже позже не станут спорить:
Кому лучше, кому не так.

Ненавязчиво приласкали
Согревая душевным теплом:
Были счастливы мы и не знали -
Что случится, что будет потом.

Отрывной календарь у комода:
Семь листочков висят без забот,
Всех волнует  какая погода
Сорок первый подарит год…

2016 год

Не вернутся сюда эшелоны..

Сергей Цух

(Посвящается Виктории Зейтенцаль).

Не вернутся сюда эшелоны
В сорок первом ушедшие вдаль,
Не спросить у толпы на перроне:
«Кто приехал?» Своих нет - как жаль.

Нет, не будет большого оркестра,
Дружелюбных сердечных речей,
Не найдут люди доброго места
За столом средь горящих свечей.

Не наполнят бокалы по полной,
Вспомнив всех, и безумных простят,
Не увидят дороги той ровной
На которой утешится взгляд.

Опустели цветущие сёла:
Гнаденфлюр ли, Шенталь, Розендам –
Без улыбки, веселья, задора
Завершение истории там.

Не позвали, сказали: «Не надо!»
Нет приюта в родимой глуши.
Равнодушие, злость и прохлада –
Счастья сам себе лучше ищи.

Кто-то в Гамбурге или Берлине,
Кто-то в маленьких городах –
Вспоминающие и поныне
О погостах и стариках.

В светлом домике на лужайке
Обрели ли покой и комфорт,
Все кто радостно уезжали
В девяностый голодный год?

Не вернутся сюда эшелоны-
В этом грусть и большая печаль:
Вот письмо из Германии снова
От Виктории Зейтенцаль…

http://stihi.ru/2016/10/05/8228

Я ВЕРНУЛСЯ

За околицей идёт хромая дед
По дороге пыльной не спеша,
Полдень жарко и в селе обед,
И кричит от радости душа.

-Я вернулся! Я вернулся! Я вернулся! -
Старый немец грустно улыбнулся.
-Обещал я маме и отцу.-
Капли слез стекали по лицу.

Снился  часто на Алтае Караман
С перезвонным пеньем  райских  птиц:
Словно недочитанный роман,
Где осталось несколько страниц.

Дом  родной всё там, всё там стоит,
Наклонились ивы у воды,
Только сердце жалобно болит –
Был же ведь когда то молодым.

-Здесь я жил! Я помню! Я любил! -
Первая рассветная звезда,
Я её конечно не забыл
В юности оставшись навсегда…

14.03.2016 г. Сергей Цух (п.Мокроус)

Я спросил билет в автовокзале

Я спросил билет в автовокзале:
-Есть ли на ближайший в Розендам?
Но кассиры в кассе мне сказали:
-Надо уточнить маршруты Вам.

И таксисты тоже без ответа:
-Хоть сейчас, но ехать - то куда?
Слушай, брат, мы слышали, ведь, где то:
Нет села – исчезло навсегда.

Погодите, люди же там жили,
Всех в войну сослали на Алтай,
Неужели их обратно не пустили
Лишь за то, что снился отчий край?

И прохожие на улицах не знают,
Постовой ответа не даёт,
Села так же тихо умирают
Как весной на речке тает лед.

Бабушка, сидящая на лавке,
Тихо позвала меня: «Сынок!
Отдохни от суеты и давки,
Пролетело время – вышел срок».

Нет того названия на карте –
Розендам давно уже Морцы:
Было это в мае или марте –
Прилетели только что скворцы.

Люди появились там чужие,
А потом отправились домой.
Степь, которой долго мы служили,
Потеряла радость и покой.

Кто откуда – всё вокруг смешалось,
Страшный и слепой круговорот…
-Долго ли волнение продолжалось?
-Сколько помню – не один уж год.

Возвращаться, ехать, оставаться?
Где душа прибежище найдет?
Или надо сердцу попрощаться
Там, где родина его, возможно, ждёт?

Я спросил билет до Розендама,
Был ответ: они в продаже есть.
Жили там отец, и дед, и мама –
Главное теперь в автобус сесть…

С.Цух  п.Мокроус

ПОСЛЕДНИЙ  ПОЕЗД

Опрос прошел и свыше утверждён-
Чиновники отметили победу,
Где те мечты? Их смыло все дождем,
Решает каждый: еду иль не еду.

А Виктор Меркель уезжает навсегда,
Последний поезд из Саратова в Берлин.
Сквозь страны, время, города,
Не проиграл, не сдался, не один.

Не возвратятся люди в дом родной,
И не подняться Зихельбергу в век грядущий,
Когда вокруг разруха и покой
Сказали - вроде бы, так лучше.

Стоит у Блюменфельда старый крест -
Могила одинокая в пустыне,
Приедут ли сюда с далеких мест
Или молиться будут на чужбине

10.01.2016 г. Сергей Цух (п.Мокроус)

НАД  ШЕНТАЛЕМ  КРУЖАТ  ОБЛАКА

Над Шенталем кружат облака,
За рекой последняя подвода:
Под конвоем молча навсегда
Шли колонны ссыльного народа.

А Еруслан все тот, всё та же стать –
Впадает тихо где то в Волгу,
Но Волгу больше не видать
Надолго, долго, долго, долго.

Нет в Шентале больше никого,
Лишь ревут голодные коровы.
Двери настежь и зайти легко
В старый дом и дом, который новый.

Бабье лето плыло в сентябре,
Ветер замер как и вся природа,
Как случилось быть большой беде?
Виновата разве в том природа?

Над Шенталем солнца пелена,
Все ушли – и старики, и дети,
Там в степи родная сторона
Новый век с людьми другими встретит.

Сергей Цух (п.Мокроус) -16.12.2015 г.

ЗАВЕРШЕНИЕ АВГУСТА.

Завершение августа –
Сорок первый год,
Ни добра, ни радости,
Плачущий народ.

Особисты в сером
Зло стучат в окно.
«Что такое сделали?
Или все равно?»

На товарных станциях
Мокроус и Плес
Нет уже пространства
От безумных слез.

Лагерь сколотили
Словно эшафот
Грубо оскорбили?
Лишь зажали рот.

«Кто из Розендама?»-
Слышится: «Шенталь ! »
В этой кровной драме
Лишь одна печаль.

Страшные вагоны,
Адский стук колес,
Стоны, стоны, стоны -
«Слышишь, паровоз?»

Эшелон не литерный -
«А везут куда?»
В новые обители
Спешно, навсегда.

Барнаул алтайский,
Казахстан в степи,
Новый дом не райский –
Не видать не зги.

Встали, встали, встали
И пошли вперед.
Нет, их здесь не ждали,
«Вражеский оплот».

Где-то в Мариенбурге
Беженцы живут,
В вечной снежной буре
Все заборы жгут.

Кончились заборы –
В ход пошли кресты.
На таком просторе:
«Господи, прости!»

Там в дали, в Сибири,
О Мангейме грусть –
В этом старом мире
Снится Беларусь.

Только в Гнаденфлюре
Замер Караман –
Не скакать в аллюре,
Не понять обман.

Где на карте родина –
Та АССР?
Не услышат вроде бы,
Не узнать потерь.

Не встречают рядом
Нежно «Гутен Таг»,
Не окинуть взглядом
Старый добрый флаг.

Слышен, слышен, слышен
Голос тех времен –
Стал безмерно ближе
Как туманный сон.

Был для всех он разным
Сорок первый год –
Память не напрасно
Топит толстый лед.

На ладонь стекает
Талая вода:
Верю – не напрасно,
Знаю – навсегда…

Сергей Цух  (п.Мокроус) - 6.12.2015 г.