ЗОНА ПОЛНОГО ПОКОЯ

Вольтер Г. А. Зона полного покоя. Российские немцы в годы войны и после неё. Свидетельства очевидцев. Издание третье. — Augsburg: Waldemar Weber Verlag, 2004. 512 с.

Вольтер Г.А. Зона полного покоя. Автор книги Герхард Вольтер родился в 1923 г. в немецком селе Крупошин Житомирской области в семье потомственного кузнеца. Окончил среднюю школу в городе Красноармейске Сталинской (Донецкой) области в самый канун войны. Осенью 1941 года его как немца вместе с родителями, братьями и другими соплеменниками насильственно переселили с Украины в Акмолинскую область Казахстана. С января 1942 г. начались его «трудармейские» испытания в лагерях ГУЛАГа, продолжавшиеся вплоть до августа 1946 г. После освобождения он преподавал в школе, учился в Челябинском учительском и Чимкентском педагогическом институтах на историческом факультете. Первая его газетная публикация появилась в 1959 г. С тех пор он сочетал литературное и журналистское творчество с педагогической работой. До выхода на пенсию в 1989 г. работал доцентом кафедры философии в Институте искусств во Фрунзе (Бишкеке). В 1996 г. переехал в Германию. В 1998 году во время поездки на Украину Г. Вольтер скоропостижно скончался.

Г. Вольтер - автор нескольких книг, ряда журнальных и газетных статей и очерков, активный участник движения российских немцев за национальное возрождение.
"Зона полного покоя" - документальная повесть о суровых испытаниях, выпавших на долю российских немцев. Основываясь на многочисленных свидетельствах очевидцев и собственных воспоминаниях, автор создал трагическую эпопею своего народа, своего рода "Архипелаг Гулаг" российских немцев.

БЕСПОКОЙНЫЙ ГОЛОС

«ЗОНЫ ПОЛНОГО ПОКОЯ»

Мальчик лет двенадцати с тяжким усилием открывает рот. Он - немой. Жестами, голосом, всем своим существом ему помогает женщина-врач, которая, наверное, не один год положила на его лечение. И вдруг, запинаясь, медленно, тяжело, как в мучительном сне, мальчик произносит: «Я-а-а могу го-во-рить...». Этот эпизод из фильма Андрея Тарковоского «Зеркало» вспомнился мне невольно, когда в моих руках оказался первый выпуск книги Герхарда Вольтера «Зона полного покоя». Создатель фильма имел в виду самого себя, уже взрослым обретшего «голос» - умение донести до других впечатления и мысли о смысле бытия, что одолевали его и не находили выхода. Мне в тот момент подумалось о совсем других муках «обретения голоса».
Это было в 1989 году, когда еще были закрыты архивы КГБ, когда впервые с большим трудом начали просачиваться к людям первые крупицы правды о растоптанной судьбе нашего народа. Небольшая скромная книжка. Один из первых голосов истины. После ее выхода автор стал получать сотни писем, в которых была задокументирована мученическая участь многих сотен тысяч российских немцев. Материал этих писем и лег в основу нового дополненного издания «Зоны полного покоя», которое вышло в Москве в 1998 году незадолго до скоропостижной смерти автора.
«У нас отобрали родину, дом, имущество, доброе имя...»,- писал Г.Вольтер. Но не только этого лишили нас. У нас отобрали даже то, что отличает человека от животного - дар речи, право говорить. Нас просто не было на свете. То есть мы были. Были в лагерях и ссылках, были на тяжких стройках и лесоповалах, были в тайных списках НКВД и КГБ. Но для остального мира мы как бы не существовали. Никто не знал о нас, о нашей немыслимой сегодня судьбе. Да и, скажем честно, не хотел знать. Предельно точно назвал Г. Вольтер свою книгу «Зоной полного покоя» - зоной удобного для властей умолчания о творящемся беззаконии.
Грустная книга, страшные в своей простоте факты. Страшный цинизм режима, прикрывавшего различными словесными уловками геноцид целого народа. Трудармейцев, «новых рабов Советского государства», не сажали. Их по всем правилам «призывали» через военкоматы. Голодная смерть - вот что ждало призванных «товарищей». Так с иезуитским лицемерием обращались к заключенным специальных трудовых колон. В книге Г. Вольтера нашли отражение и судьбы тех, кто с началом войны был вырван из родных мест и отправлен в дальние края на мучительную смерть. Как те немецкие селяне из Поволжья, что в 42-х градусный мороз в легкой одежде были выброшены прямо в казахстанскую степь, и все замерзли. Кроме одной женщины, благодаря которой о них и стало известно читателю. И тех, кто попал в зону оккупации, а потом стал «дичью» для охотников из спецчастей, что вылавливали их по всей Германии с тем, чтобы «вернуть на Родину»... Их ждала ссылка, мучения, непосильный труд и гибель.
Страшные цифры. Статистику смерти приводит Г. Вольтер. Не вмещающиеся в сознание факты физического и нравственного издевательства над трудармейцами, чьей «виной» была национальность, а наградой за нечеловеческий труд в невозможных условиях был кусок хлеба, да кружка баланды... Скупые строки свидетельств очевидцев говорят лучше любых патетических пассажей. Еще вечером трудармеец из главы «Отверженные» разговаривал со своими соседями по бараку, а проснулся в окружении четырех трупов. Умерли от голода и холода. По его же свидетельству, в трудлагере «Кушмангтор» в живых осталась одна треть заключенных немцев. Подобное же происходило и в других лагерях.
Есть читатели и писатели, которым для пробуждения воображения нужно что-то сверхъестественное - в этой книге они ничего для себя не найдут. Но есть обыденность, которая звучит острее и ранит душу больнее, чем любой художественный вымысел. Герхард Вольтер - человек, который сам прошел все круги ада, и оттого на его повествовании та печать подлинности, которую невозможно подделать... И никого не оставят равнодушными убийственные в своей простоте сообщения авторов писем, на основе которых Г. Вольтер написал свою книгу.
«Цветы за колючей проволокой» - судьбы немецких женщин в ГУЛАГе. Голоса лишь некоторых из 300.000 (задумайтесь над этими цифрами) этих женщин донес до нас автор книги. Страшнее же всего - строки, посвященные детям, погибшим во время депортации. По свидетельству Якова Лихтенфельда, пережившего «переселение» из Ставрополя эшелоном в Казахстан, в этом эшелоне от эпидемий, голода и холода «...дети умирали один за другим...». А вот письмо A.B., которую вместе с семьей в 1941 году выселили с Кавказа и на судне перевозили по Каспию в Красноводск: «В течение двух месяцев нас зачем-то таскали взад-вперед по Каспийскому морю, и все больше людей, особенно детей, умирало с голоду. Их всех просто выкидывали за борт. Бросили туда и моего четырехлетнего сына. Это увидел другой сын, семи лет. Он вцепился руками в мою юбку и со слезами умолял: «Мамочка, не дай бросить в воду и меня! Прошу тебя, оставь меня в живых, я навсегда останусь с тобой и буду заботиться о тебе, когда вырасту». Любой комментарий здесь - излишен и бессилен.
Для моего поколения, родившегося в самом конце комендатурского срока, эта книга - бесценная память о тех сотнях тысяч людей, что были безвинно наказаны только за то, что они родились немцами, были замучены, убиты, тех, чьи голоса мы никогда уже не услышим... Ведь мой отец, например, никогда не рассказывал и теперь никогда уже не расскажет о том, что ему пришлось вынести в часто упоминаемых автором книги лагерях «Челябметаллстроя». Наверное, он не хотел отравлять наши детские души. Осталась лишь не известно кем и как сделанная фотография (фотографировать было строжайше запрещено!), где мой отец, с котелком на коленях, тридцатилетний, выглядит не моложе, а может быть и старше, чем перед смертью в свои пятьдесят четыре года... Признаюсь, и тогда в 1989, и сегодня я наивно искал в книге имя своего дяди, расстрелянного в 1938-ом году, имя отца или двух родственников. Не нашел. Нельзя, конечно, написать о всех - потребовались бы сотни томов...
Народ обретает голос. Сегодня мы можем вслух говорить о том, что вынесли наши отцы и деды. «Грустная получилась у меня книга», - пишет автор. Грустная, но нужная людям. Бередящая память и душу. Без сомнения, это пока лучшее из всех произведений о судьбе нашего народа.

Александр Гейзер
Берлин